Как переизбрание Эрдогана повлияет на цели внешней политики Турции

Статьи по теме

• Пушилин перечислил новые факторы, которые помогут России победить в СВО
• В Александро-Невском мужчина чуть не убил жену деревянным табуретом
• Уволена Татьяна Легостаева, которую родители винят в смерти новорожденного сына

Стремление Эрдогана создать наследие надпартийного национального лидера требует от него поддержки и развития идеи «сильной Турции» во внешней политике, пишет политолог Фехим Тастекин. Источник: Al-Monitor (США).

Достигнув победы во втором туре в минувшее воскресенье (28 мая), Реджеп Тайип Эрдоган продлит свое правление на третье десятилетие вместе с кучей внешнеполитических вопросов на его тарелке.

Нормализация отношений с Сирией – самая острая задача, требующая решительных действий. Возвращение сирийских беженцев – принудительное или добровольное – было главной темой предвыборной кампании действующего президента Турции. Любой прогресс в этом вопросе зависит не только от примирения с Дамаском, но и от предоставления репатриантам жилья. Кроме того, только лишь турецко-сирийской сделки будет недостаточно, поскольку преодолевать еще и возражения Штатов с Европой.

Ранее в этом месяце Турция и Сирия договорились о продолжении диалога в целях нормализации отношений в ходе четырехсторонней встречи в Москве, при участии посредников от России и Ирана. Тем не менее Дамаск утверждает, что вывод турецких войск из Сирии является предварительным условием личной встречи лидеров двух стран.

Возможности немедленного выхода из Сирии нет

Президент Эрдоган вряд ли пойдет на вывод «сирийского» контингента, пока не уничтожит де-факто автономную курдскую администрацию на севере, членов которой которых Анкара считает террористами. Действующий лидер Турции выстраивал свою предвыборную коалицию именно на основе обещания решительно бороться с терроризмом и по-прежнему зависит от поддержки националистов, которые будут иметь большинство в парламенте.

Кроме того, Эрдоган вряд ли пойдет на роспуск «Сирийской национальной армии», зонтичной группы протурецких повстанческих группировок, или на изменение статус-кво в Идлибе, где господствуют джихадисты «Хайят Тахрир аш-Шам» (признана в РФ террористической), пока он не получит желаемого за столом переговоров.

В то время как поддержка Штатами возглавляемых курдами «Сирийских демократических сил» (SDF) остается раздражителем в отношениях с Вашингтоном, Анкаре теперь приходится считаться с другим важным фактором: весь арабский мир начал восстанавливать связи с Дамаском, стремясь прекратить в этой стране военное присутствие Турции и обуздать влияние Ирана. Повторно приняв Сирию в начале мая «Лигу арабских государств», ее члены косвенно осудили Турцию и Иран в своем совместном заявлении от 19 мая, отвергнув «иностранное вмешательство» и «поддержку… вооруженных групп и ополченцев» в каких-либо арабских странах.

Возобновление арабским миром отношений с Дамаском может укрепить позиции Башара Асада в переговорах о нормализации отношений с Анкарой. Курдские источники сообщили Al-Monitor, что Саудовская Аравия и ОАЭ поощряют Дамаск – при молчаливом одобрении Вашингтона – интегрировать SDF в сирийскую армию, надеясь преуменьшить таким способом влияние Ирана. Однако такой шаг противоречит интересам Анкары.

Некоторые наблюдатели считают, что Эрдоган будет стремиться представить себя надпартийным национальным лидером, подобным Мустафе Кемалю Ататюрку, что, как ожидается, станет заключительным этапом его политической карьеры. Такое стремление потребовало бы от него принятия политического разнообразия в стране, но также он мог бы сосредоточится на модели взращивания «сильной Турции», чтобы создать себе имидж «нового отца-основателя».

Стратегии, использованные Эрдоганом для консолидации предвыборного альянса, основывались на нарративе о «сильной Турции», повсеместно противостоявшей терроризму, развивающей собственный военпром (включая тяжелые БПЛА), создавшей собственный электромобиль, обнаружившей новые энергетические ресурсы в водах своего сегмента Черного моря.

При Эрдогане Турция усилила свою мощь в восточном Средиземноморье, стала плеймейкером на Кавказе, помогая Азербайджану отвоевать армянские территории, инициировала создание «Организации тюркских государств», отстаивали собственные интересы перед НАТО и Евросоюзом, поставив Грецию на место, а также оказывала посредничество между Россией и Западом в конфликте на Украине, доказывая тем самым собственную стратегическую автономию.

Льстя национальной гордости, разжигая страхи перед нацбезопасностью и очерняя своих противников, Эрдогану удалось избежать платы за экономические потрясения Турции, за отвратную реакцию его правительства на февральские землетрясения и очевидную коррупции чиновников. Очевидно, что президент Турции продолжит следовать модели национализма и триумфализма, пронизывающих его внешнюю политику.

Далекое членство в ЕС

Возобновление переговоров о членстве Турции с Евросоюзом кажется отдаленной перспективой, поскольку для этого Анкаре потребуется восстановить систему сдержек и противовесов, верховенство закона и демократические нормы. Тем не менее, ухудшающиеся экономические перспективы Турции, отмеченные тревожным кризисом с нехваткой иностранной валюты, требуют продолжения партнерства с Евросоюзом. Дело в том, что поток иностранных портфельных инвестиций в Турцию на фоне неоднозначной экономической политики Эрдогана практически остановился, тогда как валютные резервы турецкого Центробанка сильно в минусе.

Прагматизм Эрдогана требует, чтобы Турция максимально использовала свое положение в НАТО и партнерство с Евросоюзом. Получив колоссальную политическую прибыль от двойной игры между Россией и Западом, Эрдоган вряд ли расстанется с этой моделью политики.

Более того, президент Турции не захочет портить отношения с президентом России Путиным, учитывая экономические жесты Москвы прямо перед турецкими выборами, в т.ч. отсрочку платежей за поставленный природный газ. 17 мая Путин воздал Эрдогану дополнительное политическое доверие, согласившись продлить зерновую сделку с Украиной, в которой турецкий лидер выступил посредником. Экономические интересы, главными из которых являются построенная русскими АЭС, а также торговля газом и зерном, будут и впредь стимулировать турецко-российские связи в дополнение к продолжающемуся диалогу по Сирии и Украине.

Напряженность в отношениях с натовскими союзником из-за Греции и греков-киприотов вряд ли исчезнет, ​​учитывая значение, которое Эрдоган придает энергетическим ресурсам восточного Средиземноморья.

Тем не менее, даже несмотря на частые ссоры Анкары с Западом, разрыва между Турцией и НАТО не случится. Одобрив в марте вступление Финляндии в Альянс, Анкара вполне может открыть дорогу и Швеции в ходе натовского саммита в июле. Тем не менее, избавляться от российских С-400 Анкара не будет, во всяком случае до тех пор, пока ее отношения с Москвой носят стратегический характер.

Упрочнение связей с Азией

В процессе своего третьего срока президентства Эрдоган мог бы приложить больше усилий для реализации плана так называемого «Зангезурского коридора» – транспортного маршрута, соединяющего азербайджанские территории через Армению и обеспечивающего Турцию прямой связью с Азербайджаном. Это даст Анкаре укрепление политико-экономических позиции на Кавказе, включая выход к Каспийскому морю и путей в государства Средней Азии. Однако это потребует нормализации отношений с Арменией, урегулирования напряженности с Ираном и дальнейшего диалога с Россией.

Что касается Китая, Эрдоган уже в значительной степени прекратил критику Пекина из-за уйгурской общины и поднял вопрос о присоединении Турции к ШОС, возглавляемой Россией и Китаем. Несмотря на настороженность Пекина по отношению к Анкаре, Эрдоган может достигнуть более тесных связей с Восточной Азией.

Как недавно заявил изданию The New Arab Мэтью Брайза, экс-посол США в Азербайджане, Турция продолжит играть роль связующего звена между Западом и Востоком, но теперь наибольшее внимание Анкары будет ориентировано «закреплению на Востоке и удерживанию Запад в большей степени на дистанции вытянутой руки».